Читаем без скачивания У чуда две стороны - Елена Габова

Дождь между тем как будто раздумывал, не превратиться ли ему в нечто другое. Пошел тише, тише, и вдруг вместо него посыпал тяжелый мокрый снег. Воздух вокруг стал в серо-белую крапинку, насытился влагой, а земля оставалась такой же темной, тяжелой, и снег шел не снежинками, а скорее прерывистыми серо-белыми струями, пунктирными струями, ложился на нее, тут же растворяясь, и становилось понятным, что это все тот же скучный осенний дождь, прикидывающийся снегом.

Я вернулась в школу. Поток школяров схлынул. Я подошла к тому самому зеркалу, которое превратилось для меня в «волшебное стекло». Приблизилась вплотную. Гляжу туда, в зазеркалье… Говорят, что зеркало имеет память. Значит, помнит… Помнит нас вместе… Где он? Покажите мне его снова! Покажите нас вместе… Боже мой!!! Неужели я… влюбилась? Чудо-зеркальце, ответь: я влюбилась? Серьезно?

Наконец-то на лестнице показалась Галка. Прыг, прыг, прискакала ко мне, веселая и беззаботная. Огневушка-поскакушка. Девушка-праздник. На шкафчике Никитки в детском саду приклеена картинка. Пчелка с беззаботной улыбкой летит с ведерком меда на лапке. Вот такую же беззаботную пчелку напоминала мне Галка. Еще недавно я была такая же, прыгала от беспричинного счастья. А сейчас… «задумчивость ее подруга»… Вернее, моя.

– Приветик, приветик, Маруся! Ты не скучала? Узорчик прелестный и очень простой.

Я Галке о зеркале ни гу-гу. Протянула ей куртку, она оделась, и мы вышли на улицу в полуснег, полудождь.

Почему я ей ничего не сказала? Раньше у меня от подруги не было секретов. Мы дружили несколько лет и были почти как сестры. А вот же, промолчала. Но разве ж можно объяснить его дыхание на моей шее? Или как объяснить, что зеркало не простое, а волшебное? Галка поднимет меня на смех!

И вообще. Где-то я читала, что если болтаешь о мальчишке на всех углах: «люблю его», то это вовсе не любовь. Он тебе просто «нравится». А вот если приходит тайна, то… это точно она. На букву «л». И что надо от нее спасаться.

А как спасаться – про это я нигде не читала. Но мне и не хотелось спасаться! Я была счастлива тем, что сегодня случилось, и полностью отдавалась новому чувству.

И если уж я своей самой близкой подруге не рассказывала о важных для меня вещах, значит, в мою жизнь пришло то, о чем пишут в книгах и песнях.

Дома я учила уроки и время от времени вспоминала его взгляд из-под челки. И это воспоминание прошибало меня до озноба. Казалось, что его взгляд во мне просто-напросто поселился и временами просто выплывал на поверхность.

У него не глаза, а колодцы.Глубока и темна вода.Вряд ли в них отражается солнце,Уж скорее ночная звезда…

Я вскочила со стула, как ужаленная. В волнении подошла к окну. Что случилось? Я что, сочиняю стихи? Заразилась от Тани Пироговой? От Пушкина, которого проходили в школе?

Я шепотом повторила четверостишие и, чтобы не забыть, записала в компьютер. И меня снова потянуло к окну.

Вот его дом. Фасадом он вытянулся в один ряд с нашим, торцы оказались друг против друга. Мое окно – в торце. А если и его – тоже? Было бы здорово! Смотрели бы друг на друга. «Привет, Лиам!» – «Привет, Маша!»

Всегда теперь на тот дом буду смотреть. Он яркий, как громадная игрушка. Один этаж серыми плитками выложен, другой красными. Тринадцать этажей. Красно-серый полосатик. Такого же цвета «киндер-сюрприз». Его дом – огромный «киндер-сюрприз». Ага, и правда, есть в том доме сюрприз для меня. Такой, в длинной темно-синей толстовке. С длинной челкой. И ресницы у него длинные. И длинная улыбка…

Где он прячется в шумной школе?Я хожу и ищу его,В этом школьном безумном мореНужно мне его одного…

Я включила музыку. Англоязычные баллады про любовь. Из «Титаника», из «Телохранителя», потом включила моих красавчиков «One direction», потом в Youtube полезла, вот он мой, с челкой, Лиам Пейн… Теперь я уже поняла, что мой, с челкой, лишь немножко походил на взаправдашнего Лиама, может, только челкой, мой был ничуть не хуже. Я до сих пор не знала, как его звать. Так что пусть он остается Лиамом. Мне нравится!

Под песни про любовь и мечту закончился мой чудесный день. Самый лучший день в жизни, когда мы вдвоем стояли у школьного волшебного зеркала.

Уходя в сон, я прошептала про себя свое первое в жизни стихотворение. Еще успела подумать: дать его в «Школяр»? И решила: ни за что! У Тани Пироговой стихи про всеобщий дождь, всеобщую осень. А у меня стихи личные. Как дневник.

«Не вспоминай вчера. Там тебя больше никогда не будет».

Не помню, где прочла эту фразу. Наверное, на стене ВКонтакте, где же еще? Мне она очень понравилась, и я взяла ее в «руководство жизни», как и многие другие цитаты, встреченные ВКонтакте. И, помня это изречение, я всегда стараюсь забывать то, что было в прошедшие дни. В последнее время мне это удавалось.

Но вчерашний день упорно не хотел исчезать из памяти. Я вспоминала, как со мной здоровались парни из старших классов, как чужие девчонки спрашивали, в каком классе он учится, как его звать. Я так никому и не сказала про его класс, а имя его и для меня самой – туман. Так что и вправду мой герой неизвестный не только для других, но и для меня. «Лиам, Лиам, Лиам», – напевала я. Славная песенка!

Интересно, а он сам признался кому-нибудь, что автор Муравская имела в виду его? «Вот он я, полюбуйтесь! Про меня писано!» Своим девчонкам в девятом «В» запросто мог сказать: «Вот я какой! Кому автограф?»

Почему-то не хочется, чтобы он хвастался. И вообще я хвастунов не люблю. А что, кто-то любит?

Но больше всего я вспоминала ничего не значащий разговор и картину в раме зеркала: как мы стоим там: девушка с рассыпанными по плечам белыми волосами и парень за ее плечом, темноволосый и черноглазый. Реклама киношки про любовь! Герои фильма улыбаются. Изучают друг друга в стекле. Эх! Если бы нас кто-нибудь сфотографировал на телефончик, как бы я была счастлива! Что же я селфи не сделала? Да разве мне до этого было?

«Ну, как твои коньки?»

«Какие коньки?» – десятки раз прокручивались во мне короткие «аудиозаписи». И как он назвал меня Машей. Голос у него с мягким тембром, приятный.

На следующий день я мчалась в школу с мечтой о том, как он заглянет в наш класс, вызовет меня в коридор. На глазах у всех мы отойдем к подоконнику и будем болтать. А девчонки будут на нас смотреть. Будут проходить мимо, а головы, как подсолнухи к солнцу, поворачивать в нашу сторону. Или как мы с ним пойдем куда-нибудь, взявшись за руки. Или нет… лучше будем прогуливаться – взад-вперед по школьным коридорам. А девчонки снова будут смотреть. И завидовать. Почему мне хочется, чтобы все завидовали? Зависть – это ведь плохо. Когда я завидую тем ребятам, которые на каникулах ездили в Англию, Францию, другие страны, мне ведь плохо, как будто изнутри меня ест какой-то червяк… Тех, кто будет завидовать мне, тоже будет есть этот маленький злой червячок. Нет, пусть нам с Лиамом не завидуют, а радуются за нас! Радость – не зависть, она никого не ест, она приподнимает человека над суетой, уроками, оценками – надо всем! Так что пусть все радуются.

Мечты мечтами, а жизнь жизнью.

– Видели мы твоего спасателя, видели! – Лиза из девятого «Б», моя знакомая с косой, крикнула это, едва я показалась в школьных дверях. Она из раздевалки выходила. – Это Валька из девятого «В»!

Откуда они все знают?

Валька! Валентин! Прекрасное имя! Гораздо лучше, чем Лиам. Все! Лиам превращается в Вальку! Ура!

– Валька Васильков его зовут, слышишь? – Лиза стучала меня по плечу. – Пропиши в газете своей!

А фамилия Васильков! Еще лучше, чем имя! И гораздо лучше, чем Пейн. Валентин Васильков! Мне так понравились его имя и фамилия, что от счастья я, кажется, даже прикрыла глаза.

– Эй! Гараж! Слышишь? – Лиза требовала ответа. Как будто на моем лице он не прописан. Я улыбаюсь! Улыбаюсь так широко, как только возможно! Улыбка соединила два моих уха, как подковка на счастье. Ох, как же мне нравится, что у него имя и фамилия такие звучные: Валька Васильков.

– Слышу, Лизок! Спасибо, я не знала!

– Клево вы вчера у зеркала паслись, Муравская!

Это уже не Лиза. Этот парень, кажется, из девятого «А», патлатый, со жвачкой. Он и сейчас жует!

Я и ему говорю с широченной улыбкой:

– Спасибо!

Я пять минут назад зашла в школу. И уже столько новостей! А что дальше будет? На этажах повыше? Справлюсь ли я с таким количеством счастья? Улечу от него на небо, как воздушный шар! Здорово, что ребята нас вчера видели у зеркала. А я-то, я… я вчера ни-ко-го вокруг не замечала. Мне казалось, что нас в целой школе только двое.